Не пойму, почему в душу врезался страх. С гор спускаемся мы, взяв убитых на плечи. И когда на подходе нас встретил кишлак, Был мой страх тяжелее картечи. Кто нам право даёт им ответить огнём? В том, что выхода нет, наших судьб злая шутка. Я кричу: не спешите, давай обойдём! Эта каша, братва, не для наших желудков! Как перчатку, сталь кожу сорвала в мороз. Кровь в ладони дымиться в кармане. И в расплавленной глотке заклинил вопрос: Для чего же тогда мы в Афгане? Да, мы по пояс увязли от собственных ран. Друг скончался лицом к синеве. Это он по ошибке мне слово "Афган" Наколол на плече через "в". Для врага наша серость - мишень на снегу. И за камни ползут поредевшие группы. Кто же мы, если бьют нас на каждом шагу, Поднимая картечью замёрзшие трупы. Передёрнуло слово всю душу мою, Но кричу, задыхаясь от брани: Отходите, братва, я прикрою в бою, Убивая, мы лучше не станем! Хуже нет, когда знаешь, что ждёт впереди. Всем нельзя рисковать, кто-то должен вернуться. Но ответил один: "По себе не суди. Стыдно, что оказался ты трусом." Ни о чём не мечтая, ныряю в пальбу И по снегу бегу за словами вдогонку, Оставляя следы, как морщины на лбу. Я своею рукой подписал похоронку. Дело дрянь, но себя мне сегодня не жаль. Только жизнь сможет нас рассудить. Лучше пусть За Отвагу посмертно медаль, Чем пожизненно в трусах ходить.
